Люди — странные: 55 лет легендарному творению The Doors

«Я заинтересован в восстании, в бардаке, в хаосе. Мне кажется, это и есть путь к свободе», — говорил Джим Моррисон. Cлова, как правило, не расходились с делом: поэт и мистик в душе, он слагал мифы о себе не только строчками о вещах порой нечеловеческого толка, но и собственной жизнью доказывал истины, что приходили ему в творческих поисках.

Сегодня весь мир отмечает 55 лет со дня выхода легендарной песни The Doors — People Are Strange (в пер. с англ. «Люди — странные»). Мало кто знает, как она была написана.

Конечно, из ингредиентов, которыми Моррисон нашпиговал «странный» трек, были: упадническое настроение, потерянность в пространстве и ощущение безграничного одиночества. Квинтэссенция этих чувств родилась в лучах закатного солнца в один из зимних дней 1967-го, когда барабанщик Джон Денсмор и гитарист Робби Кригер составили компанию Моррисону и его депрессии на вершине знаменитого Laurel Canyon в Лос-Анджелесе.

По словам Кригера, Моррисон, искавший причину своей депрессии, здесь ее и нашел. Идейный вдохновитель The Doors Джим в очередной раз нащупал ту самую грань между очевидным и глубоким. «Люди холодны к тебе, если ты незнакомец», — сформулировал он для себя и, как оказалось, для группы (позднее Робби назвал строчку «хорошим хуком»).

Ребята тут же побежали в студию, Джим дописал текст, а Робби создал музыку, с первого дубля синхронизировав соло-партию (энергичную, но сдержанную) с вокальной мелодией.

Мнения касательно посыла People Are Strange расходятся. Денсмор считает, что песня явилась своеобразной демонстрацией уязвимости Джима (если хотите, так он описал свой криптонит). Критик Том Магиннис написал, что композиция «отражает увлечение группы театральной музыкой европейского кабаре», в частности, «Трехгрошовой оперой» Бертольда Брехта. Ведь в первом альбоме музыканты уже обращались к творчеству классика немецкой литературы и даже взяли себе его текст для Alabama Song (Whisky Bar).

Более романтичные натуры выдвигают версию о поддержке неугодного власти США движения хиппи (изгои общества, протестовавшие против военных маневров государства), которое, в частности, воспела группа The Mamas & the Papas в треке San Francisco. Мелисса Урсула Дон Голдсмит (автор Listen to Classic Rock!, 2019) считает, что People Are Strange использует «экспрессионистскую идею отчуждения и дистанцирования».

Клавишник The Doors Рэй Манзарек, в свою очередь, допускал, что метро Нью-Йорка вдохновило Джима на подобную поэзию. Версий, конечно, много, но несомненно одно: Моррисону словами, а Кригеру музыкой удалось тонко передать атмосферу одиночества в толпе, которое близко, наверное, каждому человеку.

В целом People Are Strange понравилась критикам. И нравится до сих пор. К примеру, Линдси Планнер из AllMusic пишет, что Моррисону удалось «создать наблюдательный экскурс в человеческую психику под почти сюрреалистическую водевильную мелодию».

Вошедшая во второй альбом группы, Strange Days, песня поднялась до 12-й позиции в американском чарте Billboard Hot 100 и вошла в десятку лучших в чарте Cash Box. Каверов, конечно, на композицию было не так много, как на Light My Fire, но тоже предостаточно. Наиболее известны версии от британца Карела Фиалка в 1987-м, актера и певца Эдварда Ферлонга («Терминатор 2: Судный день», 1991) в 1992-м и «Элвина и бурундуков» в 1998-м. Семпл тоже много кто использовал — даже Филипп Киркоров для своей песни «Мышь» в 1999-м.

Говоря о жизненных «доказательствах», которые упомянуты в самом начале, Моррисон словно так и ушел: всем показав, что ни слава, ни деньги не спасают от бренности этой жизни, а все «проходящие» мимо нас люди — порой просто «уродливые лица» в толпе.