Псевдожанр: в чем заключается феномен пост-барда

В 2010-ых годах случилось что-то немыслимое: в один момент все забыли про свеженькое и модное инди-звучание и внезапно прониклись теплотой к сиплым голосам и слегка расстроенной акустической гитаре. В популярном смысле это случилось благодаря певице Гречке и ее кавер-версии песни «Люби меня, люби» «Отпетых Мошенников». В локальном смысле эта тенденция уже давно имела место быть — интернет захватывали любительские записи, сделанные без участия музыкальных программ и звукозаписывающих студий. «Сатана Печет Блины» (он же Святослав Свидригайлов), nutakoe, «синее синее небо», Сироткин — их приняли, несмотря на все несовершенство и неофициально окрестили пост-бардом. По своей сути, пост-бард совмещает в себе две очень важные характеристики, которые оправдывают его популярность. Во-первых, это музыка от любителей — для таких же любителей. Буквально стирается грань между артистом и фанатом; ты включаешь песню и возникает чувство, что это поет твой друг. У тебя же на кухне. Во-вторых, чувство ностальгии по бардовской песне у костра никто не отменял — только вот в пост-барде нет и намека на отточенную поэтичность и метафоричность. В текстах этого жанра в меланхоличный сюжет органично вплетается атрибутика современной культуры — от обыгрывания мемов с forever alone до вишневого Блейзера. Эстетика бытовой философии.

Именно благодаря неподдельной искренности и простоте звучания этому жанру удалось выбить себе нишу в музыкальной истории — даже без стремления «выбиться в люди». Хотя у Гречки, кажется, даже получилось.