Проект XXL. Как школьная вечеринка сделала 11 августа днем рождения хип-хопа

За 50 лет существования жанр успел обзавестись репутацией хулиганского, протестного и крайне дерзкого музыкального направления. Хип-хоп-тексты многие находят чересчур резкими, а некоторые даже ассоциируют их с криминальным миром.

Однако история этого стиля началась вовсе не в гангстерских разборках, а в комнате юной Синди Кэмпбелл, которой не хватало денег на новую школьную форму. Девочка планировала перевестись из одного учебного заведения в другое, поэтому обновление гардероба было попросту необходимо. На первый взгляд, рядовая ситуация, знакомая многим, но именно она принесла Синди титул «первой леди хип-хопа».

Не понимаете, как бытовая трагедия школьницы привела к зарождению хип-хопа? Сейчас объясним. А вот что это — цепочка совпадений или судьба, решать вам.

Глава 1. Бедняжка Синди.

«Я копила деньги как могла, потому что хотела вернуться в школу. И не в ближайшую, а в ту, что была чуть подальше. Она была более новой, и преподавали там лучше, — вспоминает Синди Кэмпбелл. — А чтобы себя хорошо зарекомендовать в новой школе, нужно было выглядеть соответствующе. И я проработала все лето — мне платили по 45 долларов в неделю, но заработанное вручали раз в две недели. Одним словом, когда подошло время покупать одежду для школы, мне стало понятно, что денег не хватает и надо что-то срочно придумывать».

У Синди была большая семья — родители перевезли всех своих шестерых детей с Ямайки, поскольку считали, что в США у них будет больше перспектив. Дома постоянно звучала музыка — папа собирал пластинки с джазом, госпелами и кантри и даже стал спонсором местного ритм-н-блюзового коллектива, подарив им дорогой усилитель.

Один из старших братьев Синди, Клайв, очень любил, когда мама устраивала домашние вечеринки, на которые собирались знакомые со всего Западного Бронкса в Нью-Йорке. А еще он любил трогать папины проигрыватели, пластинки и усилители, за что ему часто доставалось от отца.

Тем не менее среди своих друзей парень уже слыл человеком, который умеет и любит устраивать танцевальные вечеринки (слово «диджей» еще тогда не существовало) — он был большого роста, а его звуковая система была самой громкой. За это его прозвали Геркулесом.

Клайв Кэмпбелл прекрасно помнил родную Ямайку. Больше всего ему врезались в память тамошние танцевальные вечера, которые обычно устраивались под открытым небом различными саунд-системами.

«Мы мелкими еще были, поэтому на танцы нас никто не пускал. Поэтому мы просто сидели перед входом и смотрели на входивших и выходивших людей, узнавая среди них местных гангстеров и авторитетов», — вспоминал Херк.

Впрочем, сильнее всего его впечатлило появление селектора — человека, отвечавшего за музыку. Вдохновившись этим образом, Клайв стал еще активнее заниматься организацией вечеринок. Даже после переезда в Америку он не перестал устраивать локальные тусовки для местной молодежи.

Глава 2. Момент, когда рок перестал заводить толпу.

Когда Синди попросила Клайва помочь ей с организацией вечеринки, которую назвали просто «снова в школу», он сразу же согласился. С местом определились быстро — выбрали актовый зал родной многоэтажки, в которой жила семья Кэмпбеллов по адресу Седжвик авеню, 1520.

Вход стоил 50 центов для парней и 25 для девушек. Синди помогала вся семья — мама и папа организовали импровизированный бар, где продавались пиво, газировка и легкая закуска. За музыку, естественно, отвечал сам Клайв, который уже взял себе псевдоним Кул Херк. Он перетащил из квартиры наверху все оборудование и расположил его в центре актового зала.

«Звуковая система находилась прямо на танцполе, — вспоминал Кэмпбелл. — А я с вертушками и пластинками чуть поодаль, имея возможность наблюдать за тем, как идет вечеринка».

Поначалу вечеринка грозила обернуться катастрофой — люди собирались неспешно, музыка (модный тогда рок), которую пытался ставить Херк, никак их не заводила. Херк еще до конца не понимал, в каком именно районе он оказался, — это же был Бронкс, а в Бронксе все тогда тащились от барабанных брейков и Джеймса Брауна.

Будучи талантливым и чутким диджеем, Херк быстро нашел ключик к публике: после нескольких соул- и фанк-пластинок танцпол заметно оживился. Чтобы окончательно всех свести с ума, Херк взял микрофон и принялся зачитывать так, как умел только он.

«Все присутствовавшие на той вечеринке могли его только расслышать. Рассмотреть Херка в темном помещении было невозможно. Денег на стробоскопы у нас не было, — вспоминает Синди. — Но нам помог парень по имени Майк. Они с Херком договорились, что после того, как он выкрикнет сигнальную фразу: "Эй, Майк! Щелкай лампочкой!", Майк начнет щелкать выключателем света, чтобы воссоздать эффект работы стробоскопа».

К тому моменту дополнительного импульса вечеринка уже не требовала: сотня восторженных ребят вовсю отрывалась под Джеймса Брауна, пытаясь подражать его танцевальному стилю. Тусовка определенно была спасена, и остаток мероприятия прошел без происшествий.

К удивлению Клайва и Синди, оказалось, что вечеринка удалась даже слишком хорошо. Когда ребята подсчитали все заработанные средства, у них буквально закружилась голова. Помимо денег, необходимых для покупки одежды, у них оставалась довольно приличная сумма. А на что она была в итоге потрачена — совсем другая история.

Глава 3. Танцы, брейки, Коук Ла Рок.

После той вечеринки Кул Херк обрел известность в своем районе — и как человек, который ставит интересную музыку, и как обладатель самой мощной звуковой системы из всех известных в Бронксе. К 1974 году, выступая в местных клубах и на вечеринках, он уже был настоящей звездой.

Поскольку сам Херк плохо умел обращаться с микрофоном, то взял себе в помощники эмси Коука Ла Рока, после чего их мероприятия стали еще больше напоминать тусовки с ямайскими саунд-системами. Зато теперь у Херка появилась возможность внимательнее понаблюдать за посетителями.

«Как правило, я стоял, курил и ждал, пока закончит играть пластинка, — вспоминает Херк. — И в какой-то момент я стал замечать, что люди стоят и ждут определенные моменты некоторых песен».

Понаблюдав еще немного, он понял, что людям нужны не мелодии, не проигрыши и не куплеты, а им нужны брейки, из которых можно создать своеобразный грув.

Покопавшись в своей фонотеке, он быстро нашел нужные пластинки, которые тогда были мало кому известны и интересны, — «Apache» Incredible Bongo Band, концертную версию «Turn It Up Turn It Loose» Джеймса Брауна и «Scorpio» Денниса Коффи. Интересный факт: на манер ямайских селекторов Херк убрал с пластинок названия и имена авторов.

«Не показывай названия своих пластинок, потому что только так ты можешь пробиться, — советовал ему отец. — Благодаря им у тебя всегда будут клиенты. Ты же не хочешь, чтобы кто-то еще в твоем районе имел такие же пластинки?!»

Сейчас благодаря технологиям распознавания музыки это кажется не такой уж важной деталью. Однако, вероятно, именно этот поступок сделал современную культуру диджеинга настолько высококонкурентной.

Глава 4. «Карусель».

Купив еще по одной копии этих пластинок, Херк научился работать с ними так, чтобы из двух- или трехсекундных музыкальных отрывков создавались настолько длинные брейки, насколько это будет востребовано танцполом. Этот диджейский прием Херк окрестил «каруселью», и буквально с первого же дня эта тактика полностью оправдала себя.

«Как только народ услышал, как и что я играю, возврата к прошлому уже не было, — вспоминал Херк. — Всем только и надо было, чтобы брейки шли друг за дружкой, чтобы можно было танцевать и показывать свое мастерство».

Дальше подключились другие диджеи — прежде всего Африка Бамбата и Грэндмастер Флэш. Они подтянули своих знакомых эмси, пытавшихся поразить всех мастерством владения микрофоном. Этого, впрочем, оказалось вполне достаточно: дальше интерес к жанру рос самостоятельно.

Та вечеринка стала началом чего-то большего, а средства, вырученные юными тусовщиками, не сравнятся с размером их вклада в мировую культуру. Пусть даже неосознанного.

Да и разве могли два школьника представить, что их обычная районная дискотека случайно запустит маховик культуры, 50-летие которой теперь отмечается во всем мире?